ГЕНИЙ МЕСТА - Егоров В.И.

Автор: Evgeniya. Отправленный Гений места

Интервью с Егоровым Вячеславом Ивановичем на тему современных возможностей хирургического лечения онкологических заболеваний брюшной полости

Ведущий: Уважаемые друзья, добрый вечер. Сегодня у нас появилась возможность встретиться с Егоровым Вячеславом Ивановичем, он доктор медицинских наук, профессор, доктор высшей категории, руководитель онкологической службы городской клинической больницы №5 города Москвы, член ряда международных и национальных хирургических обществ. Вячеслав Иванович, добрый вечер.

Вячеслав Иванович: Здравствуйте.

Ведущий: Вячеслав Иванович, в списке ваших регалий я назвал вас хирургом, но нам известно, что ваша специальность более узкая и к вам приходят за решением четких и определенных проблем. Расскажите, пожалуйста, какие это проблемы.

Вячеслав Иванович: Я бы сказал, что с одной стороны я хирург, с другой стороны я онколог, и в этой области я работаю достаточно долго. Я не считаю, что область моих интересов узкая с одной стороны, но с другой стороны я так считаю. Всё, что касается хирургии или хирургической онкологии органов брюшной полости — мы это делаем в полном объеме практически без исключений, в том числе включая забрюшинные пространства, то есть любые заболевания этих органов, которые могут быть хирургически излечены в нашей больнице. Я даже не знаю, кому мы отказали последнее время в помощи из онкологических пациентов, которые страдали этими заболеваниями. Плюс, у нас достаточно большой поток клиентов, которым оказывается на высоком уровне онкологическая помощь при раке молочной железы и при опухоле кожи, такие как меланома и рак кожи различных локализаций.

Ведущий: Это тоже ваша специальность?

Вячеслав Иванович: Это тоже та область, за которую я отвечаю в нашей больнице. Естественно, когда вы говорили об узкой части моей работы, вы, наверное, имели в виду хирургию поджелудочной железы.

Ведущий: Я имел в виду хирургию брюшной полости, потому что это одна из тех важных специализаций, с которой приходится сталкиваться, и эти пациенты приходят к вам.

Вячеслав Иванович: Хирургия брюшной полости — это широкая область. Мы действительно её закрываем полностью, но область наших особых интересов — это хирургия поджелудочной железы, потому что в настоящий момент мы делаем абсолютно все операции, которые делаются в мире при заболеваниях поджелудочной железы. При доброкачественных заболеваниях или при опухолях с неопределенным потенциалом злокачественности, или опухолях, которые еще не стали злокачественными, мы делаем максимально органосохраннные операции. И при опухолях, которые отличаются от протоковой аденокарциномы, мы делаем максимально агрессивное вмешательство с резекцией сосудов соседних органов и это позволяет пациентам в одном случае сохранять максимум функций, а в другом случае — продлить жизнь на максимально возможный срок.

Ведущий: Вячеслав Иванович, чтобы пациенту было понятно, я попытаюсь, с вашего позволения, немного упрощать. Считаю, что это будет полезным, потому что некоторый объем медицинских терминов мы должны упростить до бытовых, прошу прощения, пониманий. Если я скажу, что к вам приходят пациенты, имеющие онкологию брюшной полости или онкологию поджелудочной железы, я правильно сформулирую или это совсем упрощенно?

Вячеслав Иванович: Конечно, так, но не только онкология, а заболеваний брюшной полости и в частности заболевания поджелудочной железы или заболеваний других органов забрюшинного пространства. Мне кажется, это понятно любому человеку, которому был поставлен диагноз опухоли всего вышеперечисленного. Мы сейчас имеем возможность решать эти проблемы на хорошем мировом уровне.

Ведущий: Сразу мы перешли к этому блоку, он всегда очень важный. Возникает вопрос — стоит ли доверять отечественному здравоохранению, потому что мы несколько десятилетий жили в атмосфере, когда здравоохранение было в определённых условиях недофинансировано, была утечка интеллектуальных ресурсов и так далее. И до сих пор мы отвечаем на вопрос — стоит ли обращаться к отечественному здравоохранению, когда возникает серьезная ситуация, на карту поставлено как минимум здоровье и качество жизни, а как максимум — сама жизнь. Мы всегда с нашими врачами, с которыми проводим такие разъяснительные беседы для наших пациентов, всегда этот вопрос проговариваем. Из вашего рассказа я понимаю, что наше здравоохренгение в плане онкологической помощи при такой локализации заболевания абсолютно идентично зарубежному. Это действительно так?

Вячеслав Иванович: Хотелось бы, чтобы это было так.

Ведущий: Насколько это так?

Вячеслав Иванович: Раз на раз не приходится, я имею в виду, в разных клиниках свои особенности, но то, к чему мы пришли в нашей больнице и то, что мы очень жестко отслеживаем, преследуем и стремимся соблюдать — это строгое выполнение международных рекомендаций при лечении онкологических заболеваний, потому что именно это обеспечивает успех лечения больного. Объясню, что это значит. Например, в Российской Федерации никогда не велось сколь либо значимых, исследований, я имею в виду доказательных исследований, которые бы вырабатывали тактику лечения онкологических больных. Все эти исследования были сделаны за рубежом. Есть некоторые исключения, которые только подтверждают это общее правило. Были выработаны эти правила, многие слышали — это NCCN Guidelines или какие-то другие руководящие документы, которые являются Библией для любого онколога, основываясь на которые он принимает решения. Эти международные рекомендации постоянно меняются и каждый врач, который занимается лечением не только онкологических больных, но и любых других пациентов, должен следить за этими рекомендациями, потому что они вырабатываются на основании постоянно идущих, доказательных, хорошо организованных исследований, специально направленных на то, чтобы выработать правильный алгоритм диагностики и лечения. В нашей больнице мы следуем этому очень строго и именно это обусловливает те результаты, которые мы получаем. Поясню — предположим, пришёл к вам пациент с опухолью желудка или поджелудочной железы, мы его обследуем и в каждом конкретном случае на основании обследования приходим к выводу о том, как его лечить: делать ли ему химиотерапию сначала и потом его оперировать, или — наоборот — оперировать и потом проводить химиотерапию, или ему нужна какая-то изотопная терапия, или ему нужно облучение или химио-лучевая терапия, а потом хирургия. Эта последовательность вырабатывается на основании консилиума, которые мы проводим междисциплинарно, между химиотерапевтами, лучевыми терапевтами и хирургами для того, чтобы эта тактика строго соответствовала международным рекомендациям. Это касается любой области, в которой мы работаем, будь то опухоли желудка, толстой кишки, поджелудочной железы, забрюшинного пространства, печени, желчных путей и всего, чего угодно — желчных пузырей, опухолей кожи и так далее. Только международные рекомендации — это наша Библия, наш Коран, наша Бхагавад-гита.

Ведущий: Тора?

Вячеслав Иванович: Тора! В общем, всё, что угодно — постоянно меняющиеся международные рекомендации, за которыми мы следим для того, чтобы пациенты получали самую правильную на настоящий момент помощь.

Ведущий: Хорошо. Вячеслав Иванович, кроме международных клинических рекомендаций, которые структурируют и определяют деятельность команды — и врачей, и среднего медицинского персонала, как я понимаю, — есть еще такой момент, который наверняка отражен в клинических рекомендациях — это вооруженность, это ресурсность больницы.

Вячеслав Иванович: Тут нет проблем.

Ведущий: Решен вопрос?

Вячеслав Иванович: Да.

Ведущий: И обсуждать нечего?

Вячеслав Иванович: Можно обсудить, но в общем он решен.

Ведущий: Хорошо. Вы всё-таки оставляете 1-2-3%, в вашем ответе я это слышу, что есть какие-то вопросы, которые имеет смысл решать не в Отечестве. Я правильно понимаю? Что всё-таки при выполнении клинических рекомендаций, при всей ресурсной вооруженности, есть какие-то вопросы, которые лучше решать где-то еще?

Вячеслав Иванович: В той области, в которой мы работаем, в настоящий момент мы имеем все возможности для следования международным рекомендациям. Есть нюансы, которые можно обсуждать. Некоторые вопросы мы решаем, взаимодействуя с нашими международными коллегами.

Ведущий: Каким образом это происходит? Вы отправляете пациента за рубеж?

Вячеслав Иванович: Нет.

Ведущий: А как?

Вячеслав Иванович: Мы не отправляем никогда пациента за рубеж, мы можем что-то рекомендовать, мы можем рекомендовать наших коллег. Например, я знаю из взаимодействия со многими людьми зарубежных коллег и обращаюсь к ним при решении различных вопросов. У нас есть публикации, мы впервые в России описали экзотическую опухоль поджелудочной железы, а патолого-анатомическое исследование препаратов делают наши коллеги в Австрии, и впоследствии мы опубликовали это. В том числе у нас есть связи с университетом Джонса Копкинса, Джеймса Андерсена в США, когда мы можем проконсультироваться по тем же патолого-анатомических препаратам с нашими коллегами, это не вызывает никаких проблем. Бывают такие ситуации, когда клинические случаи выходят за пределы международных рекомендаций.

Ведущий: То есть не описанные случаи?

Вячеслав Иванович: Нет, вопрос не в том, что они не описаны, просто клинические рекомендации не могут покрыть 100% наблюдений. Есть небольшой процент этих наблюдений, которые мы консультируем с нашими коллегами, в том числе зарубежными, если ресурс наших врачей этого не позволяет, например. Что касается возможностей лечения — мы взаимодействуем другим способом. Например, мы оперируем пациента, потому что далеки от мысли о том, что российские хирурги хуже зарубежных. Я провел изрядное время в клиниках самых разных стран — в Соединенных Штатах, в Германии, в Великобритании, Израиле и прочих местах, и могу с уверенностью это сказать. Но иногда, например, мы оперируем пациентов, а химиотерапию они проходят в другом месте или начинают химиотерапию в другом месте, получают рекомендацию, возвращаются к нам назад. Или наоборот — они проходят химиотерапию где-то и к нам приезжают на операцию, в случаях, если хирургия должна следовать, а не начинать лечение. Такой вариант тоже возможен, тем более сейчас, когда мир стал очень маленьким — это проще.

Ведущий: Это так. Вячеслав Иванович, расскажите, пожалуйста, что мы имеем на сегодняшний момент относительно возможностей лечения и излечения, потому как, когда мы говорим об онкологии, то всегда думаем, что ситуация крайне тяжелая и шансов крайне мало и времени отпущено крайне мало. По всей видимости, есть какие-то определенные улучшения в этой области за прошедшее десятилетие.

Вячеслав Иванович: Утверждение о том, что чем раньше диагностирован рак, тем лучше будет лечиться, никаких изменений не претерпело, так оно и есть сейчас. К сожалению, мы получаем пациентов с заболеваниями гораздо более продвинутыми, чем первая стадия. А именно первая стадия считается ранними раками.

Ведущий: А первая стадия, соответственно, выявляется при регулярных обследованиях?

Вячеслав Иванович: Можно сказать так. То есть она, как правило, выявляется до появления клинических проявлений. Мы получаем пациентов и в более поздних стадиях. И вот тут я возвращаюсь к тому, о чем уже говорил — имеет колоссальное значение соблюдение международных рекомендаций. Ты обнаружил опухоль, дальше ты базируешься не на своих знаниях, не на своем опыте, хотя это тоже имеет большое значение, а на том, что говорят международные рекомендации. Грубо говоря, ты открываешь Тору, Коран, Библию и смотришь, что в настоящий момент лучше сделать для этого больного — какое лечение для него будет лучшим: химиотерапия, имунотерапия, радиотерапия, хирургия — что будет сначала? И что будет потом? И в каком случае? Будет ли это зависеть от гистологии? Или при одного гистологическом исследовании это будет один путь, а при другом — это будет другой путь, при третьем — это будет просто наблюдение? Такое тоже возможно. Это тоже может оказаться лучшим видом лечения для данного пациента. Например, к вам пришел пациент, у него есть умеренно злокачественная опухоль, ему 88 лет и вы ему не предлагаете хирургического лечения, вы ему предлагаете наблюдение, даже не предлагаете химиотерапию, потому что это лучший для него путь. А если этому пациенту будет 75 лет, то вы ему предлагаете хирургию, потому что это уже для него будет лучший путь. То есть что является основным прогрессом в онкологии? Это технологии, которые позволяют выявлять опухоль, это технологии, которые позволяют удалять опухоль или разрушать её, или воздействовать каким-то другим способом. И это знание алгоритма, который является лучшим для этого пациента в настоящий момент. Это, собственно, и есть то лучшее, что есть в онкологии в настоящее время. Если ты имеешь возможность использовать технологии для диагностики, технологии для лечения и выбираешь правильный алгоритм, значит, ты находишься на переднем крае и действуешь в правильном направлении.

Ведущий: Вячеслав Иванович, тем не менее, онкологические заболевания занимают до сих пор лидирующие позиции, по крайней мере так было на протяжении и длительности измерений — всего 20 и начала 21 века, при том, что у нас есть все возможности, чтобы успешно их контролировать. Что нам мешает снизить позицию онкологических заболеваний и убрать из лидирующих?

Вячеслав Иванович: В первую очередь, конечно, ранняя диагностика. Она должна привести к тому, что большая часть больных будет излечиваться от рака. То, что это возможно, сейчас ни для кого не секрет и рак не является фатальным заболеванием, если обнаружен на первой стадии. Он лечится также, как любое другое незлокачественное заболевание. Более поздние заболевания представляют большую проблему, потому что в этой ситуации опухоль может метастазировать, то есть распространяться по организму, она перестает быть локальной, нередко требует другого лечения, в том числе других затрат и со стороны государства, и пациента. Колоссальное значение в этом случае будет иметь то, о чем я говорил раньше — это соблюдение правильного алгоритма диагностики и правильного алгоритма лечения данного пациента, то есть соблюдение международных рекомендаций, кроме, естественно, высоких технологий диагностики и высоких технологий обнаружения и уничтожения опухоли. Это могут быть не только хирургические технологии, это технологии лучевой терапии и химиотерапии в том числе. То есть вопрос состоит в том, как уменьшить смертность от рака и о том, как эффективно его лечить. Самыми главными эффективными составляющими лечения являются высокие технологии диагностики, высокие технологии уничтожения опухоли и правильный алгоритм лечения, обусловленный международными рекомендациями.

Ведущий: Вячеслав Иванович, если говорить о рекомендациях, которые вы могли бы дать пациенту для того, чтобы не стать вашим пациентом, то есть хирурга-онколога. Такие рекомендации есть?

Вячеслав Иванович: Да, конечно, есть. Они широко известны, известны факторы риска развития рака почти любой локализации — это курение, фактор риска развития рака 21 локализации, это доказано, но возможно и других локализаций. Это малоподвижный образ жизни, это жирная и мясная пища в большом количестве без клетчатки, без овощей и фруктов, без зелени. Это некоторые вирусные заболевания — такие как папиллома-вирус или, например, вирус гепатита В и С, и некоторые другие. Это некоторые другие факторы риска, которые сейчас исследуются, но влияние их на развитие опухолей станет очевидно в ближайшее время в результате исследований. Как утверждают специалисты в области предотвращения рака, половина раковых заболеваний может быть предотвращена при изменении образа жизни, поэтому если вы хотите, чтобы у вас рака не было, вы должны следовать этим рекомендациям. То есть эти банальные вещи, которые нам говорили с детства — курить вредно, пить вредно. Было доказано, что алкоголь также является фактором риска развития рака определённых локализаций. Возвращаясь к тому, что нам говорили в детстве и во взрослом состоянии, что пить и курить вредно, оказалось, что это вредно не только с точки зрения развития сосудистых заболеваний, но и вредно с точки зрения развития опухолевых заболеваний. Профилактика рака — это вещь совершенно реальная, это не теория. В настоящий момент это практика.

Ведущий: По вашему мнению, по мнению ваших коллег-ученых, если человек в 65 лет решил отказаться от курения, при том, что он выкуривал по 1-2 пачки в течение 30-40 лет, то есть накопленный эффект будет проявляться при одномоментном отказе от потребления табака. Снизятся ли риски в обозримом будущем? То есть сможет ли человек счастливо дожить до своих 120 лет в 65-70 лет, задумавшись о превенции рака, начав правильно питаться, отказавшись от курения, от других интоксикаций и начав правильно дозировать физическую нагрузку?

Вячеслав Иванович: Это хороший вопрос. По этому поводу были сделаны большие эпидемиологические исследования, в которых участвовали по несколько миллионов человек в каждой ветви. Эти исследования показали, что рак реже встречается у людей, которые не курили, которые курят меньше и у людей, которые бросили курить, чем у людей, которые курили, которые курят больше и не бросили курить. Поэтому на этот вопрос есть вполне конкретный ответ — он такой.

Ведущий: Это тот же ответ, как нам говорили в детстве, что нужно не пить, не курить и мыть руки перед едой.

Вячеслав Иванович: Да, но это были общие соображения, в настоящий момент это доказанные вещи.

Ведущий: Но тем не менее это всё верно, я как раз это и хотел сказать.

Вячеслав Иванович: Не все вещи, которые кажутся очевидными в быту, оказываются правильными. Но эти оказались правильными.

Ведущий: Это прекрасно. Вячеслав Иванович, на что человеку обращать внимание для того, чтобы понять, что пора идти к врачу хирургу-онкологу, занимающемуся хирургией органов брюшной полости?

Вячеслав Иванович: Не только брюшной полости. Например, есть опухоли наружных локализаций — если вы видите, чистя зубы, что у вас появилось какое-то опухолевидное образование во рту или на губе, или у вас появилось пятно на коже, которого раньше не было, и оно стало подозрительно черным, или набухать стало — это повод для обращения к врачу. Если женщины, например, обнаружила какое-то уплотнение — это повод обращения к врачу, потому что это может быть рак молочной железы. Или кто-то обнаружил на шее какое-то набухание и оно долго не проходит — конечно, это повод обращения к врачу. Но заболевания органов брюшной полости и забрюшинного пространства не относятся к наружным локализациям и вопрос вполне резонный. К врачу есть смысл обращаться тогда, когда любые симптомы — боль, дискомфорт, тяжесть, диспептические симптомы, например, тошнота, отрыжка регулярная, затруднение со стулом, появление крови или слизи в стуле, периодическая рвота — не нужно с этим затягивать. Когда любой дискомфорт длится больше двух недель или не проходит после кратковременных воздействий, или простых таблеток — спазмалетиков или чего-то.

Ведущий: После самолечения?

Вячеслав Иванович: Да, после самолечения или назначения врача. Это очень простой, но очень важный совет — если больше 2 недель какие-то симптомы сохраняются, идите к врачу. Вы не потеряете много времени, но если вы будет продолжать тянуть резину, то к хорошему это не приведет.

Ведущий: Достаточно простая рекомендация, которую полезно усвоить и применять не только относительно онкологических заболеваний, а множества других.

Вячеслав Иванович: Да, думаю, так.

Ведущий: Вячеслав Иванович, расскажите некоторые случаи из вашей клинической практики, которые особенно обращают на себя внимание.

Вячеслав Иванович: Две вещи я могу рассказать, чтобы показать наши подходы. Первый касается органосохранющих вмешательств в тех случаях, когда это возможно. А второй касается сверх-радикальных вмешательств, когда это полезно для больного. мы предложили такую методику, которая используется пока только у нас в клинике и больше нигде в мире. При редкой форме хронического панкреатита, эктопический панкреатит в стенке 12-перстной кишки, так называемая дуоденальная дистрофия. Мы показали нашими исследованиями, что существуют такие формы этого заболевания, когда дополнительная поджелудочная железа, расположенная в стенке 12-перстной кишки, воспаляясь, приводит к тяжелым симптомам, которые могут даже убить пациента. Обычным методом лечения является удаление половины поджелудочной железы и 12-перстной кишки, и ряда соседних органов. Мы вместо этого предложили удалять только пораженную часть 12-перстной кишки и сохранять полностью поджелудочную железу. Сложность операции заключалась в том, что при этом приходилось вшивать протоки как поджелудочной железы, так и желчных путей во вновь созданную 12-перстную кишку, но тем не менее, эта методика оказалась вполне жизнеспособной и мы в настоящий момент имеет 14 таких операций. Их результаты нас очень радуют, потому что из 14 пациентов 13 стали абсолютно здоровыми людьми. У одного пациента симптомы практически нивелировались, но иногда дают о себе знать. Это то, как можно, зная суть дела, помочь больному и сохранить ему так много органов, как это возможно делать. А второй случай — мы оперировали девушку 33 лет с наследственным опухолевым синдромом, у которой были три большие опухоли в поджелудочной железе и одна из них врастала в артерии. Многие хирурги отказывались от этого случая. Но у нее не было другого выхода, мы ей сделали полное удаление поджелудочной железы с резекцией 5 артерий и со сложной реконструкцией сосудистого русла. И она жива до сих пор, это было 5 лет назад.

Ведущий: Она на заместительной терапии, естественно?

Вячеслав Иванович: Да, естественно, на заместительной терапии, она сама себе вводит инсулин, она получает замещающие ферменты поджелудочной железы, но она работает, она водит машину, она красавица и отлично выглядит, и в общем-то мы не зря это сделали. Эта операция, которая была сделана, и та, и другая была нами опубликована в международных научных журналах, эта операция до сих пор является самой сложной операцией в хирургии поджелудочной железы.

Ведущий: В мире?

Вячеслав Иванович: В мире. Настолько она оказалась экзотической. Экзотичность ее, в частности, была в том, что вся эта сложность — и большие опухоли, и прорастание сосудов наложилось на необычную артериальную анатомию для этой области. Это и привело к необходимости удаления такого большого числа сосудов, и к сложной артериальной реконструкции. Это те случаи, про которые я могу рассказать, хотя у нас есть множество интересных наблюдений, в которых потребовалось не только наше умение, но и все умения наших коллег, таких как анестезиологи, реаниматологи, для того, чтобы выйти из трудного положения. У нас есть сайт, на котором мы публикуем наши интересные случаи, в которых приведены публикации в международных хирургических журналах, там это можно посмотреть.

Ведущий: Вячеслав Иванович, а как с подобными случаями обычно поступали в мире, до того, как вы эту методику впервые применили?

Вячеслав Иванович: Обычная практика — это удаление половины поджелудочной железы, 12-перстной кишки, части желудка, желчного пузыря, начального отдела тонкой кишки, если мы говорим о первом варианте.

Ведущий: Я второй имею в виду.

Вячеслав Иванович: А во втором случае — бывает, что не оперируют, да, пытаясь решить ситуацию другим путем и это нередко сокращает пациентам жизнь. Здесь без операции, я думаю, пациентка не прожила бы столько времени, сколько она прожила сейчас. И я надеюсь, что она еще проживет неопределённое время.

Ведущий: То есть операция по сути нивелировала риск от этого заболевания? Правильно?

Вячеслав Иванович: Как сказать. Всё-таки пациент остался без поджелудочной железы.

Ведущий: Это осложнение, конечно.

Вячеслав Иванович: Но за счет этого мы избавили его от основной опухоли, от трех основных опухолей. Забыл сказать, что у нее еще была опухоль надпочечников.

Ведущий: Вы тоже убрали?

Вячеслав Иванович: Да.

Ведущий: Но риск возобновления опухолевого процесса отсутствует?

Вячеслав Иванович: Конечно, он существует. Мало того, это может происходить, но это уже повод для другого вида лечения для этих пациентов.

Ведущий: Но тут мы с вами углубились в клинические случаи, может быть, это не совсем интересно пациентам, но всегда интересно докторам.

Вячеслав Иванович: Опять же — на нашем сайте вы можете прочитать эти случаи, они опубликованы, эти статьи можно найти.

Ведущий: Спасибо. Вячеслав Иванович, расскажите о вашем хобби?

Вячеслав Иванович: У меня нет хобби. Хотя, может быть, и есть. Я люблю путешествовать с семьей и обычно мы приурочиваем поездки к международным конгрессам в разных странах. Волшебным образом так обернулось, что эти конгрессы связаны именно с хирургией поджелудочной железы и органов печени, и таких органов как печень, желчных путей и некоторых других. Благодаря этому мы побывали во всех континентах, кроме Антарктиды.

Ведущий: В Австралии были?

Вячеслав Иванович: Австралии были.

Ведущий: А то я начал думать, что там нет ваших коллег.

Вячеслав Иванович: Нет, там есть наши коллеги. Это было интересное путешествие. В Австралии мы были, в Южной Америке — дважды, в Южной Африке, в Соединенных Штатах, естественно. В Европе много раз, потому что у нас есть, что сказать, и нам интересно знать, что наши коллеги за рубежом делают в этом направлении. Если хобби, то это, наверное, путешествия, которые в значительной степени связаны с работой.

Ведущий: Медицинские профессиональные путешествия — хобби Вячеслав Иванович Егорова. Вячеслав Иванович, спасибо вам большое за интересную беседу, будем ждать вас вновь.

Вячеслав Иванович: Хорошо. Вам спасибо, что пригласили.

Ведущий: Мы рады. Спасибо!