Средний Кисловский переулок, д. 7/10 и 5/6, стр. 3. Загадка желтых львов
Малый Кисловский переулок вошел в русскую классику. Андрей Белый в романе «Крещеный китаец» описывал свой детский кошмар: «Сворачиваем в Малый в Кисловский переулок; боюся невнятиц; а здесь есть невнятица - "эдакое такое свое": два грифона, крылатые: и - я боюсь двух крылатых грифонов, поднявших две лапы над бойким подъездом; боюся двух желтых, оскаленных каменных львов на воротах какого-то дома: вот спрыгнут: - такие же точно теперь - два грифона, подъявши две лапы над бойким подъездом, - сидят: все еще. И сидят два оскаленных льва на воротах такого же дома: того же все дома! Недавно еще проходил по Никитской (советской Никитской!): мотоциклетка стреляла бензином; член ВЦИКа, в ушастой, снежающей шапке, пронесся на черном авто: - поглядел очень твердым лицом на меня; я свернул в Малый Кисловский; и я увидел, чего я боялся тому назад - тридцать пять лет: я увидел - грифонов, крылатых, подъявших две лапы над бойким подъездом, двух желтых, оскаленных львов на воротах - того же все дома. Меня поражало "свое" выраженье грифонов, кровавый какой-то оскал желтых львов...»
Увы, «желтые львы» до наших дней не сохранились. Но разгадать, где они «жили», не так уж трудно.
Когда-то на углу Среднего и Малого Кисловских переулков стояла церковь Космы и Дамиана, что во Ржищах. В 1781 (по другим данным в 1784-м) году ее разобрали, а в 1812 году бывшую церковную землю купил генерал-майор Колокольцев, чтобы спустя почти полвека перепродать купцу В.И. Якунчикову. Василию Ивановичу тогда исполнился 31 год и был он вполне преуспевающим промышленником. В 1854-м он вернулся в Россию из Англии, где прожил достаточно долго, чтоб прослыть дома «западником» и «англофилом». Тогда же, особо не раздумывая, женился он на Екатерине Алексеевой, отец которой возглавлял товарищество «Владимир Алексеев», владевшее хлопкоочистительными заводами и шерстомойнями.
В тот же год, когда Якунчиков приобрел владения в кисловских переулках, его жена, 25 лет от роду, скончалась. Год спустя, статный вдовец с прекрасными манерами, безупречным английским и красивой внешностью начал ухаживать за 16-летней Зинаидой Мамонтовой. И, вопреки уговорам родителей, красавица Зина вышла замуж за вдовца с тремя детьми. 5 июля 1861 года состоялась свадьба, после чего молодые поселились в большом особняке с флигелями в Среднем Кисловском переулке (нынешний адрес дома – 7/10).
Именно Зинаидой поддерживалась творческая атмосфера. В огромной бальной зале стояли два рояля, а на фортепианные концерты выступавших в доме Николая и Антона Рубинштейнов собиралась вся Москва. Кстати, одна из дочерей Якунчиковых вышла замуж за художника Поленова, бывавшего на этих концертах.
Это случилось в 1882 году, когда такие браки еще в моду не вошли, и живописец удивлялся: «Обедал сегодня у Якунчиковых, а после обеда к папаше пришли три музыканта из оркестра и играли с ним квартеты Гайдна». «Папаша принимает ужасно горячее участие в моих этюдах и все спрашивает, можно ли с этих набросков сделать большую картину и какой именно величины...»
Уже в нашем столетии тут проживали (и работали) театральный художник Сергей Судейкин и скульптор Сергей Коненков. Впрочем, если первый здорово вписался в круг полубогемного купечества, то второму было тяжелее. Хозяин заходил к Сергею Тимофеевичу в мастерскую и говорил:
Но Коненков продолжал ваять своих лесовиков, и даже приглашал к себе народный хор под управлением М. Пятницкого. И вспоминал впоследствии об этом: «Пятницкий сразу же мне понравился: молодой, высокий, статный, в русской поддевке. Певцов было человек двадцать. Едва перезнакомились, как Пятницкий жестом показал хору, чтобы встали по голосам. Хор исполнял "Горы Воробьевские". Вел песню, солировал сам Митрофан Ефимович. У него былинного строя проникновенный баритон. Впечатление незабываемое! С тех пор мы - я и мои друзья музыканты - принялись помогать Пятницкому: знакомили Митрофана Ефимовича с музыкальным миром Москвы. "Поставляли" ему в хор знакомых народных певцов»…
Во владении Якунчикова был и другой дом, заслуживающий внимания и приближающий нас к разгадке львов, построенный в 1896 году архитектором Ф.Ф. Воскресенским, причем… под типографию. Трехэтажный, каменный с очень толстыми стенами между комнатами. Однако типография здесь так и не поселилась, дом почти сразу стал доходным, а верхний его этаж заняли сами Якунчиковы.«В возрасте двух месяцев мою маму привезли из Берлина, где она родилась в Москву. Квартиры своей не было, остановились у родственников, и дядя Юша взялся помочь. Он снял «неудобную квартиру» на Кисловке, очевидно на первый случай»… Это из воспоминаний М. Р. Краевской, ее дед, известный юрист, профессор МГУ Николай Николаевич Полянский снял квартиру в доходном доме Якунчиковых в 1906 году. На каждом этаже располагалось по две квартиры, сдавались даже полуподвальные этажи. В гостях у Полянского бывали многие интересные люди: знаменитая арфистка Эрдели, Чуковский, мало известный тогда Герасимов, демонстрировавший портреты людей, воспроизведенные по его методике по сохранившимся черепам. Кстати, из-за этой методики произошел, как рассказывал Полянским Герасимов, случай курьезный: портрет погибшего ребенка оказался похожим на друга семьи, что вызвало некое недоумение с его стороны.
«В возрасте двух месяцев мою маму привезли из Берлина, где она родилась в Москву. Квартиры своей не было, остановились у родственников, и дядя Юша взялся помочь. Он снял «неудобную квартиру» на Кисловке, очевидно на первый случай»… Это из воспоминаний М. Р. Краевской, ее дед, известный юрист, профессор МГУ Николай Николаевич Полянский снял квартиру в доходном доме Якунчиковых в 1906 году. На каждом этаже располагалось по две квартиры, сдавались даже полуподвальные этажи. В гостях у Полянского бывали многие интересные люди: знаменитая арфистка Эрдели, Чуковский, мало известный тогда Герасимов, демонстрировавший портреты людей, воспроизведенные по его методике по сохранившимся черепам. Кстати, из-за этой методики произошел, как рассказывал Полянским Герасимов, случай курьезный: портрет погибшего ребенка оказался похожим на друга семьи, что вызвало некое недоумение с его стороны.
Жена Николая Николаевича работала зубным врачом, образование она получила в Берлине (там же Полянские венчались, т. к. в России брак между православными и евреями был запрещен). Будучи необыкновенно добросовестной, она за время первого визита больного так успевала проникнуться проблемами и заботами пациента, что немедленно переводила его из разряда платных больных в лучшие друзья. Поэтому работа ее приносила больше расходов, чем доходов. В результате, лишь доходы Николая Николаевича позволяли покрывать начисленные налоги. А его профессорский статус позволил семье остаться в своей квартире после революции. Правда, квартиры стали коммунальными.
В 1960 году дом подвергся капитальному ремонту: за счет черного хода сделали ванные комнаты, появились туалеты. А сам дом стал похож на пряничный домик. Еще раньше исчезли львы. Да, именно к этому дому, стоявшему в глубине двора и окруженному садом, вели ворота со львами, которые так пугали Андрея Белого. Скорей всего, они были утрачены в 1941 году (хотя по воспоминаниям М. Р. Краевской это произошло в конце 50-х), когда вместо каменных палат (тех самых, где жил С. Т. Аксаков) было построено пожарное депо. И интересная деталь: когда рассматриваешь нечеткие старые снимки, кажется, что на крыше дома Думнова, что напротив, притаились грифоны. Может быть, эти они «подъявши две лапы над бойким подъездом»?
Львы исчезли, сад вырубили, в доме появилась еще одна квартира с отдельным входом, а подвал дома был каким-то образом выкуплен клубом. Так что жильцы теперь вдыхают кухонный запах и слушают ночные концерты. А когда обустраивали клуб, обнаружили некий подземный ход и странные сводчатые подвалы, но исследовать находку никто не стал. Та же М.Р. Краевская рассказывает, что ее дед говорил, будто бы ходы под домом ведут аж до самого Кремля. Дом же в Малом Кисловском (кстати, хоть и подойти к нему можно из этого переулка, точный адрес дома - Средний Кисловский, 5/6, стр.3) на данный момент остался единственным жилым в переулке. Его соседа, безусловно более древнего по происхождению, будут перестраивать, ориентируясь на новорусские вкусы новых владельцев, а несостоявшуюся типографию от подобной перекройки пытаются сейчас уберечь всеми силами. Забавное отступление: подвал под будущим элитным домом, планируемый под подземный гараж, также принадлежит клубу. Жильцы дома больше года назад подали заявку в Москомнаследие с просьбой поставить их дом на охрану, затем повторили и присовокупили письмо с просьбой ускорить рассмотрение. И только после нескольких писем и звонков заинтересовавшихся этой историей СМИ, 13 июня 2007 года дом был внесен в списки вновь выявленных объектов культурного наследия.
