Инна Чурикова
Кино смотрят глазами. Кино смотрит на нас глазами Инны Чуриковой. Огромными, требующими — нет, не стать лучше, а просто разрешить себе быть счастливыми.
Помните, как выразительно просила своим пробирающим до костей голосом Людмила Гурченко в одном из лучших своих закатных номеров: «Пожалуйста, только живи, ты же видишь, я живу тобою». Вот то же самое задолго до нее просила Чурикова, только одними глазами. Разумеется, как женщина XX века, просила она об этом мужчин, тяготевших слететь с ее орбиты — загулявших-зафантазировавших мужей («Тот самый Мюнхгаузен», «Военно-полевой роман») или повзрослевшего достаточно, чтоб пуститься в свободное плавание, сына («Курьер»). И, разумеется, быть счастливым в первую очередь означало остаться с ней.
Мужья и сыновья ее героинь решали по-разному. Но мы, зрители, против такой формулы счастья не возражали. Потому что в глубине этих бездоннных глаз было обещание доброты, домашнего уюта и дурашливости, трех китов счастья.
Принципы жизни Риты Леви.
Вообще то главное достижение её жизни – вовсе не сто три с лишним года, которые уместились между датой рождения и датой смерти. В конце концов, не за это она получила Нобелевскую премии…
Изображение этой женщины легло в основу одного из популярных мемов рунета. На фотографии сеньора Леви-Монтальчини держит винный бокал со светлой жидкостью, а сопутствующая надпись выдаёт рецепт её долголетия: «Для улучшения пищеварения я пью пиво, при отсутствии аппетита я пью белое вино, при низком давлении — красное, при повышенном — коньяк, при ангине — водку». А воду? «Такой болезни у меня ещё не было…»
Рита Леви-Монтальчини прожила неполных сто четыре года и действительно кое-что знала о рецепте долголетия – как специалистка в биологии.
Увы, каждому, кто пытался найти оригинал этой цитаты, приходилось сталкиваться с разочарованием. Ни на итальянском, ни на любом другом языке её не найти. Она существует исключительно в русскоязычном пространстве. Дело в том, что Рита Леви-Монтальчини была поборницей здорового образа жизни, и рецепт долголетия у неё был – но совсем другой.
Сплетенье Муз…сплетенье чувств. История, которой не было.
Биографы ключевых фигурантов до сих пор не нашли внятных доказательств. Впрочем, вполне может быть, что герои сюжета оказались настолько порядочными людьми, что никому о пережитом не рассказывали. Так что, увы, придется опираться на слухи и домыслы людей менее порядочных, а также фантазию представителей творческих профессий. Ведь есть уже и роман, и фильм.
Майя Плисецкая
Сегодня впервые за многие годы Майю Плисецкую вспомнят не только звезды российской сцены. О своей легендарной родственнице расскажут родной брат Майи Михайловны Азарий Плисецкий и двоюродный брат – художник Борис Мессерер.