ДЖОРДЖИО АРМАНИ. ПАТРИАРХ МИРОВОЙ МОДЫ.
Главное слово, которое звучало в московском обществе, собравшемся на прошлой неделе на показ Armаni, было «патриарх» или, на выбор, «крестный отец». Именно об этом думал каждый сидевший в огромном промышленном пространстве Tesla 4000, превращенном на один вечер в настоящий Armani Teatro, особенно в тот момент, когда сам мистер Армани вышел в финале в бархатном черном пиджаке (шоу называлось Black Velvet), идеальной белой рубашке цвета его собственных сияющих белоснежных волос и с огромной матрешкой в руках. Это был чрезвычайно трогательный момент, какие в модном мире случаются редко и запоминаются навсегда.
Джорджо Армани, каким мы его знаем, каким мы видели его на всех обложках всех мировых журналов, всегда так выглядел — зрелым и значительным. Фактически этот человек, изменивший в конце 70-х — начале 80-х сам подход к проектированию и пошиву одежды, саму технологию ее создания, внедривший современный силуэт — чистый, свободный и подвижный, — делал свою новую моду, придумывал свои свежие, молодые образы, уже не будучи «молодым дизайнером».
В прошлом году его компания — настоящая, без всяких риторических скидок империя Giorgio Armani — отметила 40-летие. В 1975 году, 40 лет назад Армани был 41 год, он успел поучиться медицине, поработать мерчандайзером витрин для миланского универмага La Rinascente и дизайнером мужской одежды в Nino Cerruti, а параллельно — фрилансером для десятка других итальянских марок. И только тогда Серджо Галеотти, партнер Армани в жизни и во всех делах, убедил его открыть свой офис на Corso Venezia, 37, а потом и свою собственную компанию. «Именно к 40 годам человек начинает все осознавать. Чтобы утвердиться в своем способе мышления и восприятия всего, требуется время для экспериментов», — говорит Армани.
Вы начали карьеру дизайнера, когда вам было 40, что по нынешним меркам считается очень поздним стартом. Не чувствовали ли вы себя неуверенно, пускаясь во что-то масштабное и новое, уже выйдя при этом из возраста «новичка»?
Раньше я никогда не замечал за собой выраженной страсти к моде, я обнаружил ее много позже, благодаря серии некоторых совпадений. У меня было множество идей, множество увлечений, мне все было любопытно. Особенно интересовали фотографии, выступления, искусство — вообще все новое. И я думаю, что карьеру дизайнера начал как раз в нужное время. Я запустил свою линию в зрелом возрасте, но имея к тому моменту понимание техники и принципов работы данного бизнеса. И это, безусловно, повлияло на то, к какому успеху и как скоро мы пришли: ведь я точно знал, что хотел сказать и, кроме того, как это сделать. Именно по этой причине я советую молодым дизайнерам проявить терпение. Найти собственный стиль и голос невероятно важно, но это требует времени.
Говорят, для того чтобы собрать деньги на запуск собственного бренда, вам пришлось продать машину.
Когда мы с Серджо Галеотти в 1975-м решили открыть Giorgio Armani, у нас было море энтузиазма — и крохотный бюджет. Чтобы купить мебель в наш первый офис на Corso Venezia, 37 в Милане, я продал свой белый Volkswagen Beetle, который обожал. К счастью, дела наши пошли хорошо, и как только у меня появилась такая возможность, я выкупил свой «жук» обратно. С тех пор мне не раз приходилось идти на риск, но я никогда не делаю этого ради адреналина, всегда взвешиваю все «за» и «против» и думаю о возможных последствиях.
Серджо Галеотти и Джорджо Армани в миланском офисе Armani, 1978 год
Джорджо Армани, 1978 год
На старте своей карьеры вы работали с Нино Черрути и именно там начали делать мужскую одежду. Расскажете что-нибудь об этом периоде?
С Нино Черрути я проработал 10 лет, создавая для его дома коллекции и работая параллельно с другими модными домами. В это время я по-другому стал смотреть на материалы и формы, и да, именно с этого началась моя самостоятельная карьера. Потому что как раз тогда и зародились все те идеи, которые я потом стал развивать, запустив собственный бренд.
Как вам пришла в голову идея «облегчить» классический мужской пиджак?
Сначала я просто наблюдал за тем, что меня окружало. Я видел вокруг только мужчин в жестких, плотных пиджаках, которые скрывали и сковывали тело. И я начал искать нечто прямо противоположное: удобную одежду, которая дала бы им легкость движения, комфорт и беззаботность. И, думая об этом, в середине 70-х я сделал первый «деконструированный» пиджак, убрав подкладку и набивку. Со временем я внес и другие трансформации: переместил пуговицы, изменил пропорции. С тех пор мои пиджаки всегда были удобными, легкими и даже чувственными.
То, что мистер Армани называет «деконструированным» пиджаком и идея чего пришла к нему в мастерских Нино Черрути, было действительно революционным. Деловой костюм того времени был квадратным, тяжелым и похожим на броню — Армани отпорол подкладку, выкинул массивные подплечники, убрал все, что было между подкладкой и лицевой тканью, и сшил то, что получилось, из тонкой и легкой итальянской шерсти. А также сделал свободные достаточно широкие брюки с мягкими складками на поясе. Так возник «костюм Armani», одна из самых знаменитых вещей в новейшей истории моды: мягкое плечо, свободные пропорции, текучие линии и роскошная простота, добиться которой и есть самое высшее достижение.
Результат всех преобразований Армани весь мир увидел в 1980 году, когда вышел фильм Пола Шредера «Американский жиголо», где молодой и магнетический Ричард Гир ходит в его костюмах. Там есть совершенно завораживающая сцена, где высокий, с идеально проработанными мышцами Гир, поупражнявшись с гантелями, собирается выйти из дому и раскладывает на кровати рубашки, пиджаки и галстуки — легкие, струящиеся, мягких, естественных оттенков серого, палевого, коричневого, бежевого, — выбирая идеальное сочетание. С этого момента вся Америка захотела носить Giorgio Armani, он стал неотъемлемой частью американской культуры.
С тех пор Армани много работал с голливудским кино — «Неприкасаемые» Брайана де Пальмы, «Ничего личного» Тони Гилроя, «Темный рыцарь» Кристофера Нолана,— но именно «Американский жиголо» определил его место в массовой американской культуре. Сам Армани отчетливо обозначает именно этот фильм как поворотный момент в своей интернациональной карьере: «Мне нравится работать с разными режиссерами, помогая им "строить" характер персонажа, раскрывая его через одежду. Это невероятно интересный опыт, который всегда дает тебе творческий заряд. Но, конечно, фильм, которым я горжусь больше всего, — "Американский жиголо", ведь с него и началась моя история с миром кино. Ричард Гир играл очень стильного мужчину, и костюмы Armani идеально дополняли его образ. И то, что получилось, хотя мы этого и не планировали, оказалось отличной рекламной кампанией для нашей марки, а поскольку было не намеренно, оказалось вдвойне убедительным».
Но говоря о кино, Армани вспоминает имя человека, с которым он чувствует внутреннее сходство, хотя никогда с ним и не работал, — это Клинт Иствуд. Человек, начавший свою большую самостоятельную режиссерскую карьеру, как и он, после 40, добившийся максимальной славы и признания и получивший свои пять «Оскаров». Оба они, конечно, очень убедительно выступают в редком сегодня жанре «мощный старик» и, судя по работоспособности обоих, у них, возможно, еще будет шанс посотрудничать.
Джорджо Армани (слева) с сестрой Розанной и старшим братом Серджо
Джорджо Армани и его мать Мария Раймонди, 1930-е годы; Джорджо Армани с сестрой Розанной
Мать и отец Джорджо Армани Мария и Уго с сестрой дизайнера Розанной, 1942 год
Есть ли еще какая-то сфера, в которой вы хотели бы поработать?
За 40 лет свой карьеры мне удалось создать не просто марку одежды, а целый стиль. Этого бы не случилось, если бы я не работал в самых разных сферах за пределами моды: от дизайна интерьеров до отелей. Каждый наш шаг к расширению всегда был продуман и подготовлен, потому что любой новый проект должен был соответствовать философии бренда. Так же мы будем поступать и в дальнейшем, если меня заинтересует еще что-то.
Вы организовали программу поддержки для молодых дизайнеров. Расскажите о ней. Что нужно для того, чтобы привлечь ваше внимание и попасть туда?
Будущее моды зависит от новых поколений, и отдавать мой Armani Teatro под показы начинающих дизайнеров — это инициатива, которая, надеюсь, поможет им быть замеченными, а значит поможет с ростом бизнеса. Я прагматик и не люблю патернализм: я предпочел эту формулу экономической помощи, грантам например, потому что считаю, что так интереснее для самих дизайнеров. И в конечном счете, более эффективно для их взаимодействия с прессой.
Нельзя забывать, что успех модного дома сегодня во многом зависит от того, насколько марка представлена в медиа. Бренды, которые мы выбираем, вовсе не обязательно должны иметь стилистическое видение, схожее с моим. Я ценю стили, которые отличаются от моего, при условии, что они личные и оригинальные. Все наши участники должны иметь идею и целенаправленно двигаться вперед — вот и все реальные критерии.
Джорджо Армани (в центре) со своим братом Серджо (слева) и отцом Уго в Валь Камоники, Италия, 1951 год
Джорджо Армани, 1952 год
Давайте поговорим про женскую моду: как ваше восприятие женственности изменилось со старта вашей карьеры? Что важнее для современной женщины: платье или хорошо скроенный костюм?
Женщины очень изменились с того момента, когда я начинал карьеру. Их приоритеты стали другими: им больше не нужно сражаться, чтобы доказать, что они могут выполнять работу так же хорошо, как и мужчины. Сегодня женщины уверены в себе и уверены достаточно, чтобы позволить себе некоторую эксцентричность. Они не хотят одежду, подобную маскировке, — им нужны вещи яркие и самодостаточные.
Когда-то ваши костюмы были настоящей униформой для работающих женщин по всему миру. А что вы думаете об идее одежды как униформы сегодня?
В 70-х и 80-х женщины впервые получили возможность работать в тех сферах, которые раньше были для них закрыты, выступая на равных с мужчинами и, возможно, превосходя их. Им нужна была одежда, которая помогала бы им поставить себя на «сильную» позицию и конкурировать с «сильным» полом. Отсюда пошла идея power suit. Сегодня цель уже достигнута, и женщины снова решаются показать свою мягкую, женственную сторону, но только не делая из себя при этом кукол. Гардеробы стали более разнообразными и менее жесткими. Я не думаю, что одежда должна носиться как комплект униформы: естественность всегда выигрывает.
Не поддерживая идею униформы, мистер Армани при этом только что создал то, что уже назвали «униформой Armani» — новую часть коллекции Giorgio Armani, состоящую из главных хитов его стиля: белых рубашек, брюк, пиджаков, полосатого трикотажа. Все идеально скроенное, максимально комфортное и, конечно, очень естественное. Это не столько базовые вещи (хотя все они сделаны на каждый день), сколько классические предметы, максимально очищенные от всего лишнего, что делает их очень свежими.
Эта коллекция — определенная квинтэссенция стиля Армани, который он целенаправленно и убежденно выстраивал все 40 лет. Каждая из этих вещей выглядит максимально дружественно для любого возраста и любой внешности, кажется максимально нейтральной, но при этом любой образ, из них составленный, моментально опознается как фирменный образ Armani.
Это чрезвычайно дружественная коллекция, и выбранные Армани супермодели: Стелла Теннант, Ясмин Ле Бон, Ева Герцигова, Надя Ауэрман — очень убедительно это демонстрируют на черно-белых фотографиях Питера Линдберга. Выглядящие как нормальные 40-летние женщины, с мимическими морщинами и вообще ощущением времени на лицах, они в вещах New Normal смотрятся чрезвычайно живыми и привлекательными.
И при всей своей лапидарности это разнообразная коллекция. Среди ее белых рубашек (с классическим воротником, со стойкой, без воротника), среди брючных костюмов (белых, серых, в клетку), для каждой есть тот, который можно выбрать и носить всю жизнь, хотя сам Армани считает, что такие вещи вовсе не подтолкнут его клиентов покупать меньше.
А что насчет идеи максимально базового гардероба? Не ее ли представляет ваша новая линия New Normal? Такой подход подталкивает покупать меньше и тщательно следить за тем, чтобы в наших шкафах не заводились лишние вещи.
Мы запустили New Normal из совершенно иных соображений. Мне кажется, что мода в последнее время забыла о бытовых потребностях работающих женщин, которые хотят одеваться красиво, но не выглядеть как жертва моды. Вместо этого я предлагаю то, что является самой сутью моего стиля: что-то классическое, но современно придуманное. И я хотел, чтобы это было очевидно даже в названии.
«Normal» в названии следует воспринимать как обозначение эстетического кода, в основе которого одежда, несущая элегантность и достоинство. А «New», потому что наше представление о такой одежде также меняется. Я не верю в антиконсюмеризм, когда речь заходит о больших брендах. И, как и все коллекции, даже New Normal обновляется каждый сезон.
Вы остаетесь одним из главных действующих лиц итальянской моды с конца 70-х годов. Как за это время изменилась ваша эстетика, ваши взгляды?
Моя философия и моя эстетика не поменялись за это время: мне по-прежнему близко то, что просто и понятно. Мы никогда не изменяли себе, но всегда шли в ногу со временем, благодаря тщательному и постоянному наблюдению за всем, что происходит вокруг. Главная наша задача на будущее — соответствовать духу времени, сохраняя все основные черты: естественность, элегантность, прямоту и благородство.
Вы говорили, что никогда не продадите свою компанию и никому ее не передадите: «Пока я жив, я буду здесь». Но в последнее время все чаще появляются слухи о том, что вы ищете преемника. Как-то прокомментируете их?
Все эти годы я работал в окружении прекрасных сотрудников — людей, которых я сам тренировал и профессионально вырастил. Поэтому могу заверить вас, что все готово: моя команда возьмет все на себя и справится без меня, когда придет время. Но пока я не собираюсь останавливаться.
Если бы вы могли вернуться в любой момент своего прошлого, что бы вы хотели в нем изменить? Есть ли какие-то решения, о которых вы жалеете?
Сожаление — бессмысленное чувство, которое может только ранить. Но думать о своем прошлом полезно — это помогает изменить свое отношение ко многим вещам, изменить настоящее. Сейчас я думаю, что стоило уделять больше внимания своей личной жизни. То есть своей семье, друзьям, людям, которые мне были важны. Но в любом случае, все, что я сделал, все решения, которые принял, я сделал и принял бы снова.
Авторы: Елена Стафьева, Мирослава Дума
Фото: Inho Ko,
ассистент фотографа Илья Сапаров